#1
Последнее время много разговоров о насилии в семье. Об абъюзе, о женщинах, которые страдают и ничего не могут поделать — остаются в семьях, где им больно и одиноко. Три сестры из Москвы, которых пытаются посадить на 20 лет — это верхушка айсберга. Этого много.
Я встречал и встречаю взрослых, разумных, успешных женщин, которые остаются в таких отношениях или по крайней мере испытывают трудности с тем, чтобы закончить пиздец и переехать. Потому что дети. Потому что испуг. Потому что общество говорит: «сама виновата». Потому что стыдно. Потому что их матери, как и моя не могли уйти из семьи, а теперь не могут они.
Это коллективное.
Мила недавно сидела шокированная, в слезах и говорила что-то вроде:
«Это правда так? Почему люди ничего не делают? Почему мы живём в таком мире, где насилие — это норма?»
Она говорила, а я не знал, что сказать, кроме того, что это и правда так. Мы и правда живём в мире таком, какой есть. Насилие — это ненормально, но почему-то это почти норма.
#2
Когда я рос, у нас во дворе физическое насилие было нормой. Мужчины пили и били женщин, а женщины кричали в ответ, но оставались. Эти же женщины уставали на работе и от усталости лупили своих детей за разного рода провинности.
Я видел эту неизбежность. Я жил в ней. Мама не могла расстаться с папой, потому что не могла найти работу, на которой могла бы прокормить нас двоих и нормально одеть. Её зарплата была 7-10 тысяч в начале двухтысячных. Снять квартиру было нереально на эти деньги, выгнать отца из квартиры — так же нереально. Жить было не особо где. А он пил, а потом они дрались.
Это только снаружи кажется, что уйти легко. Но пока система не поддерживает, а в России, честно, система не поддерживает матерей ( ни материально, ни психологически, ни социально), уйти сложно, иногда — почти невозможно.
И женщины терпят. И дети растут — привыкшие терпеть.
#3
Те, кому повезло вырваться, думают, что у остальных такие же «яйца», и блэймят тех, кто вырваться не может. От этого тем, кого осуждают не легче, а только хуже.
В России, а возможно и в мире, огромная пропасть между теми, кто вырвался, и теми, кто не смог вырваться или пока не может вырваться из петли насилия. Очень хочется, чтобы вместо пропасти мы строили мосты: помогали, слышали, уважали и сострадали.
И начать — это всегда с себя. Например, перестать осуждать вслух, а потом внутри. А затем предлагать посильную помощь тем, кто столкнулся с насилием.
